В Тунисе жители протестуют против завода, который сбрасывает отходы в атмосферу и море
Жители Габеса, Тунис, уже много лет жалуются на токсичные выбросы Тунисской химической группы (GCT), крупнейшего комплекса в стране, производящего фосфатные удобрения.
В домах пахнет жженной резиной. Запах исходит от огромного завода по переработке фосфатов, который сбрасывает отходы в атмосферу и в море.
«Это убивает нас, мы дышим этим днем и ночью», — объясняет AFP 74-летняя Шерифа Аттия, вдыхая едкий воздух, который окутывает Габес и его 400 000 жителей.
Власти объявили о закрытии завода в 2017 году, но недавно правительство пообещало увеличить производство фосфатов в пять раз, с 3 до 14 миллионов тонн в год к 2030 году.
После многих лет социальных волнений и недоинвестирования президент Каис Саид хочет возродить сектор фосфатов, главного природного богатства Туниса, который понизился с 5-го места в мире в 2010 году до 10-го в настоящее время.
Помимо возобновления производства, правительство недавно приняло решение исключить фосфогипс — основной отход производства удобрений — из списка опасных отходов.
«Этот завод наносит вред воздуху, морю, любой форме жизни. Мы надеялись, что решение 2017 года будет выполнено, но правительство явно отказалось от этой идеи», — сетует Хайреддин Дебая, координатор местной НПО Stop Pollution.
Последствия для здоровья
Шерифа говорит, что пережила два рака — груди и матки, а ее 76-летняя сестра Нафтия страдает от проблем с сердцем и кожей.
Различные исследования связывают переработку фосфатов с заболеваниями, подобными тем, что есть у обеих сестер.
При производстве удобрений выделяются высокотоксичные газы, такие как диоксид серы и аммиак, а фосфогипс загрязняет почву и грунтовые воды канцерогенными веществами, такими как свинец и мышьяк.
Национальный институт здравоохранения США установил связь между воздействием этих отходов и такими заболеваниями, как «печеночная недостаточность, аутоиммунные заболевания, легочные расстройства».
Согласно исследованию французской университетской лаборатории Géosciences Environnement Toulouse, проведенному в декабре прошлого года, завод в Габесе выделяет загрязняющие вещества на «очень высоких уровнях».
В документе выражается сожаление по поводу «разрушительных последствий», таких как «пороки сердца», и подчеркивается, что «это промышленное загрязнение (...) связано с различными проблемами со здоровьем, широко распространенными в Габесе, такими как рак (легких, носа, груди, печени, почек, желудка, крови)».
В отсутствие официальных данных трудно количественно оценить масштабы этого явления. Местный онколог, опрошенный AFP, отказался комментировать конкретные случаи в Габесе. Многие жители полагают, что осторожность некоторых врачей объясняется страхом реакции властей.
Гнев жителей
Химический комплекс дает работу около 4000 человек в Габесе, где каждый четвертый житель не имеет работы.
«Если власти отказываются его демонтировать, то нужно хотя бы прекратить сбрасывать отходы в воздух и в море», — считает 45-летняя Муна Буали, еще одна жительница прибрежного района, предлагая властям использовать деньги от продажи фосфатов для «очистки окружающей среды».
«Мы все умираем в Габесе», — возмущается Буали, сидя рядом со своей матерью Дхабией, слепой и страдающей аутоиммунным заболеванием.
«Пусть забирают весь Габес, мы не хотим больше этого города», из которого «государство извлекает деньги, а мы — только болезни», — говорит 67-летняя Дхабия, которая планирует продать свой дом, но задается вопросом: «Кто захочет купить жилье здесь?».
В последние недели сотни жителей вышли выразить свой гнев перед офисом местного губернатора, размахивая плакатами с надписью: «Я хочу жить».
Семьи, опрошенные AFP, проголосовали за президента Саида, переизбранного в октябре прошлого года, которому они доверяют. Однако именно под его руководством Тунис делает ставку на фосфаты, которые, по словам Саида, являются «основой национальной экономики», чтобы стимулировать рост за счет экспорта, в частности на европейские рынки.
Шерифа и Нафтия еще помнят открытие комплекса GCT первым президентом Туниса Хабибом Бургибой в 1972 году, в период промышленного подъема. «Мы вышли на улицы, чтобы петь и аплодировать», не зная, что «мы праздновали свою собственную гибель», — говорит Нафтия.