«Да-сюэ» («Важное Обучение») +аудиокнига
Один из основных конфуцианских трактатов был написан учениками Конфуция в V-III вв. до н.э и окончательно отредактирован философом и учёным Чжу Си при династии Сун в XII веке. Текст излагает принципы нравственного самосовершенствования, управления семьёй и государством, подчёркивая при этом связь между внутренней моралью и внешним порядком.
Трактат поясняет, что великое дело управления начинается не с других, а с себя: с искренности помыслов, исправления сердца, воспитания себя и своей семьи. Лишь тот, кто привёл в порядок себя, может упорядочить мир.
Путь-дао Важного Обучения — в просветлении врождённой добродетели, в воспитании народа, и доведении этого до высшего предела.
Познав, где предел, — человек утверждается.
Утвердившись — обретает покой.
В покое — достигает умиротворения.
В умиротворении — размышляет.
А размышляя — постигает.
У вещей есть корень и верхушка.
У дел есть начало и конец.
Кто познаёт, что первично, а что вторично, — тот приближается к [постижению] Пути-дао.
Древние, кто желал явить Поднебесной добродетель просветлённую, — прежде всего упорядочивали своё государство. Желая упорядочить государство, — сперва приводили в порядок свою семью. Желая привести в порядок семью, — начинали с исправления себя. Желая исправить себя, — сперва выпрямляли своё сердце. Желая выпрямить сердце, — делали искренними свои намерения. Желая сделать намерения искренними, — доводили до предела своё знание.
Доведение знания до предела совершается через исследование и классификацию вещей.
Когда вещи исследованы — знание становится полным.
Когда знание полно — намерение искренне.
Когда намерение искренне — сердце праведно.
Когда сердце праведно — человек усовершенствован.
Когда человек усовершенствован — его семья в порядке.
Когда семья в порядке — государство управляется [надлежащим образом].
Когда государство управляется [надлежащим образом] — в Поднебесной наступает мир и покой.
Для Сына Неба и простолюдина корнем всего является самосовершенствование.
Невозможно, чтобы корень был расстроен, а верхушка была в порядке.
Если главное пренебрегается, а второстепенное ценится — [при должном порядке] такого не бывает.
Сие и зовётся знанием корня.
Сие и есть высшее из знаний.
То, что именуется искренностью помыслов, означает недопущение самообмана. Как человек гнушается зловония и тянется к красоте, так должен он взрастить в себе отвращение ко злу и любовь к добродетели. Это называется внутренней скромностью-смирением. Посему человек благородный блюдёт чистоту даже наедине с собой.
Низкий человек, пребывая в праздности, склонен ко злу, и нет предела его падению. Но лишь узрит он благородного мужа — тотчас смущается, спешит скрыть дурное и показать доброе. Но ведь другие видят его насквозь. Какая тогда польза [в показной добродетели]? По этому поводу говорится: искренности внутри соответствует внешняя форма снаружи. Посему благородный муж хранит чистоту даже когда он пребывает в одиночестве.
Цзэн-цзы говорил: «Когда десять глаз смотрят на тебя и десять рук указывают — это поистине сурово».
Богатство украшает дом, добродетель украшает человека.
Кто широк сердцем, у того тело дородное.
Посему благородный муж непременно стремится к искренности в помыслах своих.
В «Ши-цзине» («Канон стихов») сказано:
«Взираю на берег [реки] Ци,
где пышно зреет зелёный бамбук.
Есть один благородный муж —
словно кость точёная и резная,
словно яшма шлифованная и полированная.
Как он степенен, и как величав!
Как сдержан и великолепен!
Этот благородный муж
никогда не будет забыт».
Смысл сего таков:
«Словно кость точёная и резная» — то есть Путь-дао учения.
«Словно яшма шлифованная и полированная» — это путь самосовершенствования.
«Как он степенен, и как величав» — это страх и трепет перед долгом.
«Как сдержан и великолепен» — это величие нрава и благородство облика.
А «никогда не будет забыт» — значит, что человек, достигший совершенства и высокой добродетели, не может быть забыт народом.
В «Ши-цзине» сказано:
«О, как славны, как памятны древние цари!»
Благородный муж чтит то, что чтили они [древние цари] и ему близко то, что было близко им.
Ничтожный человек радуется лишь радостям своим и ищет лишь выгоды своей.
Потому после смерти память о первых не меркнет, а последних забывают.
В «Указе Кан-шу» сказано: «Сумей проявить великую добродетель!»
В «Тай-цзя» говорится: «[прежние князья] глубоко вникали в ясные веления Неба».
В «Уложении владыки» сказано: «[Император Яо] мог явить выдающуюся добродетель!»
Всё это сказано о проявлении мудрости.
На умывальном сосуде [государя] Тана было начертано: «Если обновляешь себя, то делай это каждый день, делай постоянно».
В «Указе Кан-шу» сказано: «Осуществляй обновление-воспитание народа».
«Хотя Чжоу — древнее царство, его предопределение — в обновлении».
Посему благородный муж во всём проявляет свои способности в максимальной степени.
В «Ши-цзине» сказано:
«Державный удел в тысячу ли,
Вот где останавливается народ».
И ещё сказано:
«Щебетунья-иволга
Останавливается на краю холма».
Конфуций сказал:
«Что касается остановки — это и есть знание предела. Разве возможно, чтобы человек уступал в этом птице?»
В «Ши-цзине» говорится:
«Глубок [в мыслях] Вэнь-ван,
В сиянии добродетели он мог с почтением остановиться».
Быть государем — и останавливаться на гуманности;
Быть подданным — и останавливаться на почтительности;
Быть сыном — и останавливаться на сыновней преданности;
Быть отцом — и останавливаться на отеческой доброте;
Общаясь с народом — останавливаться на доверии.
Конфуций сказал:
«В суде разбирать тяжбы — в этом я такой же, как и другие. Но куда важнее — достичь того, чтобы тяжб вовсе не стало!»
Те, кто лишён истины, не осмеливаются высказывать [свои лживые речи], [потому что] великий страх перед волей народа [удерживает их].
Совершенствование себя заключается в исправлении своего сердца.
Сердце не сможет быть исправленным, если в теле гнездятся гнев и раздражение, страх и ужас, страсть и радость, печаль и огорчение.
Если не участвует сердце, то смотришь, но не видишь; слушаешь, но не слышишь; вкушаешь пищу, но не ощущаешь вкуса.
Об этом и говорится в высказывании «совершенствование себя заключается в исправлении сердца».
Упорядочить дом-семью возможно лишь через совершенствование-исправление самого себя.
Человек склонен быть пристрастным, когда дело касается тех, с кем он в родстве или тех, кого он любит; тех, кого он презирает и ненавидит; перед кем трепещет или кого почитает; когда испытывает жалость и сострадание; а также в надменности и лености.
Поэтому в Поднебесной мало таких, кто способен увидеть порок в том, кого он любит, и увидеть красоту в том, к кому испытывает неприязнь.
Вот почему говорится в пословице: «Никто не видит порока в собственном сыне; никто не признает, что ростки его злаков достаточно обильны».
Об этом и сказано: если не исправить себя — невозможно упорядочить дом-семью.
Говорится, что прежде, чем управлять государством, сперва нужно упорядочить свой дом-семью.
Нет таких, кто был бы не способен научить свою собственную семью, но был бы способен научить других.
Вот почему благородный муж, не покидая дома, способен принести [нравственное] учение всей стране.
Сыновняя почтительность — таков способ служения государю.
Братская любовь — таков путь служения старшим.
Отеческая доброта есть то, с помощью чего управляют народом.
В «Указе Кан-шу» говорится: «Как будто оберегаешь младенца».
Если сердцем искренне стремишься к чему-то, то пусть и не попадёшь точно в цель — всё равно будешь близок к ней.
Ещё не бывало такого, чтобы сначала учились воспитывать детей, а уж потом выходили замуж!
Если в одной семье царит человеколюбие — тогда и вся страна склоняется к гуманности.
Если в одной семье принята уступчивость — и вся страна научится уступать.
Но, если один человек исполнен алчности и жестокости — страна погружается в смуту.
Таков в этом скрытый рычаг влияния.
Об этом говорится: «Одно слово может испортить дело, один человек может упрочить страну».
[Властители] Яо и Шунь управляли Поднебесной с помощью человеколюбия — и народ следовал за ними.
[Последние государи династий Ся и Шан-Инь] Цзе и Чжоу управляли Поднебесной насилием — и народ всё равно следовал за ними. Но, когда их приказы стали не соответствовать их внутренним стремлениям, народ не пошёл за ними.
Вот почему благородный муж требует от других только того, чем обладает сам; и обличает других в том, чего не имеет сам.
Не было такого, чтобы тот, кто не хранит в себе великодушия, смог внушить его другим людям.
Посему управлять государством возможно лишь тогда, когда приведён в порядок собственный дом-семья.
В «Ши-цзине» сказано:
«Пышно цветёт персиковое дерево, и густы его листья.
Девушка выходит замуж — и станет достойной хозяйкой в доме мужа».
Если она будет достойна в своём доме — тогда сможет стать примером и для народа.
В «Ши-цзине» сказано:
«Вести себя достойно со старшим и младшим братьями».
Если достойно ведёшь себя с братьями — тогда можешь наставлять народ.
В «Ши-цзине» сказано:
«Манеры его безупречны — он образец для всех стран».
Когда человек является образцом в отношениях с отцом, сыном, старшими и младшими братьями, тогда и народ последует за ним.
Вот почему сказано: управление государством состоит в упорядочении своего дома-семьи.
Говорится, что умиротворение Поднебесной возможно лишь через упорядочивание своего государства.
Если верхи чтят пожилых — народ проявляет сыновнюю почтительность.
Если верхи уважают старших — народ становится братолюбив.
Если верхи заботятся о сиротах — народ не отвернётся от них.
Посему благородный муж следует «Пути-Дао угломера» (то есть сначала измеряет себя, а потом измеряет других).
Что ненавистно верхам, нельзя использовать для руководства низами.
Что ненавистно низам, нельзя использовать для служения верхам.
Что не желаешь от тех, кто впереди, не делай тем, кто идёт за тобой.
Что не выносишь от тех, кто сзади, — не делай тем, кто впереди.
Что не хочешь с правой стороны — не привноси на левую.
Что не хочешь с левой — не навязывай правой.
Вот что называется «Путём-дао угломера».
В «Ши-цзине» сказано:
«О, несущий отраду благородный муж — он отец и мать народу».
Того, что любит народ — он тоже это любит.
Того, что ненавидит народ — он тоже отвергает.
Вот почему его называют «отцом и матерью народа».
В «Ши-цзине» сказано:
«Неприступны Южные горы. Скалы их крепки и массивны.
Славен и величествен [царский] наставник Инь —
все взоры народа устремлены на него».
Тот, кто владеет государством, не может быть неосторожен. Если он отклонится [от праведного пути] —
станет посмешищем для всей Поднебесной.
В «Ши-цзине» сказано:
«Пока [династия] Инь не утратила поддержку народа,
она могла соответствовать Верховному Владыке.
Пусть нынешние правители глядят на Инь —
ведь суровое веление Неба неизменно».
Сей Путь-дао означает, что, если обретёшь поддержку народна — обретёшь государство; если же потеряешь поддержку масс — потеряешь и страну.
Посему благородный муж прежде всего заботится о добродетели.
Когда есть добродетель — будут и люди.
Когда есть люди — будет и земля.
Когда есть земля — будут и богатства.
Когда есть богатства — можно ими пользоваться.
Добродетель — это корень; богатство — верхушка.
Если пренебречь корнем и принимать за основное верхушку — [правитель] начнёт бороться с народом и потакать грабежам.
Посему, когда богатства скапливаются [в руках правящей верхушки] — народ расходится [от неё]; а когда богатства распределяются [среди народа] — народ собирается [вокруг правителя].
И потому: слово, идущее вопреки пути, вернётся с противлением; и богатство, пришедшее неправедно — уйдёт тем же путём.
Если слова произнесены недостойно — они также и вернутся.
Если богатства пришли неправедно — они так же неправедно и уйдут.
В «Указе Кан-шу» сказано:
«Мандат Неба непостоянен».
Если следуешь доброте — обретаешь его.
Если не следуешь — теряешь его.
В «Книге Чу» сказано:
«У государства Чу нет иного сокровища — только добродетель является его сокровищем».
Цзю Фань (государственный деятель периода Вёсен и Осеней (770 — 476 гг. до н. э.), прославившийся нравственными суждениями) сказал:
«Человек, потерявший свою родину, ничто не считает сокровищем, кроме гуманности и родственных чувств».
В «Клятве Цинь» сказано:
«Если найдётся хотя бы один простой слуга —
прямодушный, без иных умений,
но с сердцем мягким и светлым,
с натурой, что вмещает других.
Если кто-то обладает искусством,
он [тот слуга] считает, будто то искусство принадлежит и ему;
если человек добродетелен и мудр,
он [тот слуга] радуется этому, как будто мудрость исходит из его собственных уст.
Вот кто умеет вмещать других —
и потому может сохранить моих детей, внуков и простой народ.
О, какое это благо!
Но если, увидев в человеке дарование,
он начинает ему завидовать и питать к нему злобу;
если, видя в нём добродетель и мудрость,
он противится этому и не даёт ей проявиться,
значит — он не умеет вмещать других,
и потому не сможет сохранить ни моих потомков, ни народ.
Это и есть опасность!»
Лишь человек высшей добродетели может изгнать злодея — вытеснить его к диким племенам, и не допустить жить вместе с народом Поднебесной. Только человек истинной добродетели способен любить людей [достойных] и ненавидеть людей [порочных].
Увидел достойного — но не смог выдвинуть его; выдвинул — но не смог поставить вперёд — это предопределение-судьба.
Увидел недостойного — но не отстранил; отстранил — но не удалил далеко — это уже проступок.
Если любишь то, что ненавидят добродетельные люди, и ненавидишь то, что любят добродетельные — это значит идти против человеческой природы. Такого человека непременно постигнет беда.
Посему у благородного мужа есть Великий Путь-дао. Он может обрести его только через искренность и верность, а утратить — через гордость и заносчивость.
Есть также и Великий Путь-дао в деле накопления богатства. Если много тех, кто создаёт богатство, и мало тех, кто его потребляет, если трудятся над его созданием усердно, а тратят сдержанно — то богатства всегда будет достаточно.
Человек добродетельный использует богатство, чтобы развивать себя.
Человек без добродетели — растрачивает себя, чтобы нажить богатство.
Не бывает такого, чтобы верхи любили добродетель, а низы — не стремились к справедливости-долгу.
Не бывает такого, чтобы человек любил справедливость-долг, а дела его не имели завершения.
[И в таком случае] не бывает такого, чтобы богатство в [государственных] кладовых и хранилищах не принадлежало правителю.
Мэн Сянь-цзы (сановник из государства Лу, VII-VI вв. до н.э.) сказал:
«Держащие лошадей и колесницы — не держат кур и свиней.
Знатные семьи не держат ни коров, ни овец.
Высокие сановники не держит казначеев-сборщиков.
Лучше иметь чиновника-казнокрада, чем казначея-сборщика».
Об этом и говорится: в государстве подлинной выгодой считают не [материальную] выгоду, а справедливость.
Тот, кто управляет страной и ставит целью лишь богатство — непременно является ничтожным человеком.
Если же кто-то считает это добром и доверяет такому ничтожному человеку большое дело — беды и невзгоды неизбежно придут вместе.
И даже если рядом окажутся добрые люди — они не смогут изменить исхода.
Об этом и говорится: в государстве подлинной выгодой считают не [материальную] выгоду, а справедливость.
Перевод: Лян Хуа, 2025 год