Сбежавший китайский корреспондент рассказал о реалиях прав человека в Китае

Корреспондент газеты «Женьминь Жибао» Чу Минвэй из-за давления со стороны коммунистических властей, вынужден был бежать из континентального Китая за границу в поисках политического убежища. Много лет проработав ответственным сотрудником одной из самых крупных газет китайской компартии, он знает ситуацию с правами человека в Китае как никто другой.

23 августа на пресс-конференции в Гонконге перед многочисленными корреспондентами Чу Минвэй заявил: «Ещё во время моей работы в газете, я опубликовал заявление о выходе из компартии на сайте газеты The Epoch Times. Сейчас я ещё раз публично заявляю о том, что разрываю все связи с коммунистическими организациями, включая пионерию и комсомол».

Далее Чу рассказал, как китайская компартия с помощью лжи и насилия преследует инакомыслящих: «Я могу с уверенностью сказать, что в Китае ситуация с правами человека на только не улучшилась, как обещало правительство, но наоборот под пристальными взорами всего мира, китайские власти создали огромную фабрику для насилия и фабрикации лжи. Они продолжают использовать обычные для них низкие методы подавления инакомыслящих, включая и подкуп журналистов, которые в результате пропагандируют компартию и обеляют её».

Он также сообщил, что после того, как он вернулся в Китай из Гонконга, где принимал участие в антикоммунистических мероприятиях 1 июля, на него обрушилась волна всестороннего преследования. Его телефоны прослушивались, его вызывали в органы безопасности для допроса, за ним следили, ограничивали его свободу. «Меня ещё заставляли поставить подпись на пустом листе. Это их обычный метод. После этого они могут написать на нем все, что угодно», - говорит Чу.

В самом конце его обвинили в сговоре с иностранными вражескими силами.

Чу рассказал также, что «черные руки» китайской компартии распространились уже далеко за пределы Китая: «Очень много шпионов компартии находятся в китайских СМИ в других странах, в задачу которых входит очернение, клевета и разжигание ненависти к китайским диссидентам, проживающим за границей, которые выступают за демократические преобразования в Китае. В то же время они стараются перевести внимание международного сообщества от настоящих партийных преступников, обманывая иностранные СМИ и международное сообщество. Все эти методы, которые использует компартия, практически ничем не отличаются от террористических поступков властей во времена “Культурной революции”».

Во время своей журналистской деятельности Чу часто проводил расследования дел, связанных с диссидентами. В этот раз перед тем, как он выехал из Китая, один его знакомый чиновник сказал, что его нынешнее положение сильно отягчается тем, что он раньше помог нескольким последователям духовной практики Фалуньгун. «Тот чиновник по-дружески рассказал мне, что, так как я занимался всеми этими «отрицательными» расследованиями, включая незаконный отъём земли у крестьян местными чиновниками, коррупцию, и так далее, всё это не пойдёт мне на пользу. Далее он сказал: «Но это всё ерунда, если бы ты не занимался расследованиями дел, связанных с Фалуньгун. Боюсь, что этим ты подписал себе приговор», - говорит Чу.

Чу также понял, что он не учёл всю серьёзность этой ситуации. Изначально, по его словам, он думал, что, возможно, после всех его участий в антикоммунистических мероприятиях в Гонконге и встрече с диссидентами, ему может грозить 2-3 года тюрьмы. Он был готов отсидеть этот срок и потом снова продолжать помогать бесправным угнетенным категориям китайских граждан.

«Я лично был свидетелем того, когда сотрудники органов безопасности преследовали на улице женщину, а затем бросили её в реку, где она утонула. Это видели кроме меня и многочисленные апеллянты*. Я тогда спросил у них, часто ли власти поступают так с ними. На что мне ответили, что та женщина была последовательницей Фалуньгун. Я знаю и много других подобных случаев. Когда я сообщил о результатах моих расследований вышестоящим руководителям, мне очень строго сказали: “Ты ни в коем случае не должен касаться вопроса Фалуньгун, иначе тебе конец”».

Чу вспоминает, как однажды он попытался остановить полицейского, избивавшего на улице последовательницу Фалуньгун. «Полицейский очень жёстко предупредил меня, чтобы я не вмешивался в то, о чём у меня “нет ясного представления”, в противном случае я могу лишиться своей работы». Чу процитировал слова полицейского: «Веришь в то, что я тебе говорю или нет? Если ты открыто будешь выступать в защиту Фалуньгун, то тебя примут за представителя сил, которые стоят за Фалуньгун, арестуют и догадайся сколько лет тебе придётся провести в тюрьме».

Приехав в Гонконг, Чу также не ощущает себя в безопасности. За ним следят, в гостинице, где он остановился, у него уже украли 2 флешки с записанной информацией. Он также сказал, что если в будущем что-то случится с ним или же с его семьёй в Китае, то это будет дело рук компартии.

В завершении Чу выразил твёрдую решимость не сдаваться под давлением китайских властей и не оставлять стремление к свободе и демократии, а также призвал международное сообщество оказать ему помощь и позаботиться о безопасности его семьи.

Справка:

* Китайские апеллянты – это многочисленные китайские граждане, подвергшиеся несправедливому либо незаконному отношению к себе со стороны местных властей, а также различных государственных организаций. Эти люди подают апелляции в установленной законодательством форме, в соответствующие государственные инстанции, обращаясь, таким образом, к правительству за помощью и защитой.

Однако, боясь потерять свои посты, местные чиновники всеми силами стараются помешать апеллянтам обратиться в инстанции провинциального или же столичного уровня, для этого они держат штат агентов, задачей которых является с помощью запугиваний, избиений и даже арестов и заключений в тюрьму заставить апеллянтов замолчать.

После диссидентов и инакомыслящих, эта категория людей является самым пристальным объектом «внимания» и контроля коммунистических властей, которые строго следят, чтобы с ними не контактировали иностранные репортёры, а также строго блокируют репортажи о них внутри страны.