Израиль сделал важный шаг в сторону политических перемен. Будущее страны скоро будет определяться референдумом. О том, как это повлияет на переговоры с палестинцами и сирийцами, рассказывает тель-авивский корреспондент RFI Алекс Гордин.
Протесты в Израиле. Фото: MENAHEM KAHANA/AFP/Getty ImagesЕще на днях активно обсуждался вопрос о возможности возобновления переговоров с Сирией, которая то ли отказалась, то ли нет от предварительного требования гарантированного возвращения Голанских высот. А в минувшую среду общая картина уже кардинально изменилась, когда Кнессет проголосовал в первом чтении за принятие закона о референдуме. Этот закон свяжет по рукам и ногам каждого главу правительства, который захочет пойти на отступление с аннексированных Голанских высот или на территориальные уступки в Восточном Иерусалиме, ставшем неотъемлемой частью израильской столицы после Шестидневной войны, потому что для такого решения ему потребуется не только заручиться специальным большинством из 80-ти депутатов, но и провести обязательный референдум.
Иными словами, в случае окончательного принятия такого закона любое решение о возвращении территорий переходит в руки народа, и именно он, а не правительство, решит судьбу будущих переговоров и с палестинцами, и с сирийцами.
Правительство во главе с Биньямином Нетаниягу поддерживает проведение референдума, и накануне голосования в Кнессете было устранено последнее препятствие после того, как министерская комиссия по законодательству отклонила возражения министра по делам разведки Дана Меридора, полагающего, что для проведения референдума требуется основополагающий закон, ибо, по его мнению, в референдуме есть элемент смены власти.
Однако коллеги-министры не согласились с Меридором, не говоря о том, что в июле прошлого года Кнессет принял в предварительном чтении поправку к закону, по которой для проведения референдума никакой основополагающий закон не требуется.
Идея Рабина
Идею референдума предложил в 1994 году Ицхак Рабин во время переговоров с Сирией о полном отступлении с Голанских высот, вопреки своему предвыборному заявлению: «Тот, кто уйдет с Голан, оставит на произвол судьбы безопасность Израиля».
Референдум был призван освободить Рабина от его обещаний, вынеся вопрос о Голанах на решение народа. Пять лет спустя Эхуд Барак, избранный главой правительства, тоже пообещал вынести на референдум постоянное соглашение об урегулировании с сирийцами и палестинцами.
Но до соглашений дело не дошло. Что касается Биньямина Нетаниягу, в прошлом он не раз говорил, что ему и в голову не придет заключать какой-либо мирный договор, обусловленный необходимостью территориальных уступок, без того, чтобы заручиться согласием народа.
Сирия против референдума
В окружении Нетаниягу сказали, что закон о референдуме не помешает будущим переговорам с Сирией, но совершенно очевидно, что глава правительства связал себя по рукам и ногам. А Сирия поторопилась заявить, что Израиль не имеет права проводить референдум по поводу оккупированных территорий.
В Кнессете предыдущего созыва под первичным законопроектом о референдуме подписалось большинство депутатов партии Труда и «Кадимы».
Естественно, что коалиция его поддержала, включая Дана Меридора, а председатель партии Труда Эхуд Барак сказал: «Я против этого закона, но буду голосовать за него, потому что иногда надо идти на компромисс».
Так что всех занимало только одно: что сделает оппозиция? В результате треть членов «Кадимы» голосовала вместе с правительством, и 68 голосов против 22-х при одном воздержавшемся показали, что в оппозиции нет единства. Вопрос в том, будет ли оно в народе? Для ответа на этот вопрос закон о референдуме прежде всего должен быть принят во втором и третьем чтении, чем уже занимается юридическая комиссия Кнессета.
Не менее интересно и другое: в случае окончательного утверждения этого закона Израиль присоединится к тем странам, которые путем референдума решают самые важные вопросы. И, если Швейцарию волнует число минаретов на ее территории, в Израиле народ вполне может высказать свое мнение по такому горячему вопросу, как повальное освобождение от службы в армии ультраортодоксальных евреев, или введение в стране гражданского брака.
