ІСТИНА І ТРАДИЦІЇ

Мой друг был шпионом китайских коммунистов

Великая Эпоха
В 2005 г. измена бывшего китайского дипломата Чэнь Юнлиня дала трещину в шпионской сети китайского коммунистического режима. Однако кроме высших властей, контролирующих организацию шпионажа, незнающие люди могут никогда не узнать, какое количество шпионов коммунистический режим отправил за границу. Кроме чиновников дипломатического корпуса, которые действуют как шпионы, другим невозможно выяснить, кто есть кто, среди шпионов коммунистического режима и каково их задание.

Недавно я совершенно случайно узнал, что мой друг, которого я знал долгие годы, был шпионом, работающим на Генеральный Штаб коммунистической армии. Через него я и узнал об операциях, проводимых шпионской сетью коммунистического режима за границей. Большинство шпионов отчитываются перед двумя разными организациями; у них нет субординации, и их миссии различны. Военные чиновники дипломатической службы принадлежат системе, управляемой военным Генеральным Штабом. Их статус, касающийся сбора информации, обычно известен людям, и их задача — собирать информацию военного и политического характера, а также информацию, касающуюся бизнеса.

Министерство национальной безопасности управляет другой системой. В добавок к сбору обычной информации, эти шпионы также ведут наблюдение за происходящей за границей демократической деятельностью и последователями Фалуньгун, а некоторые даже проникают внутрь этих заграничных организаций, чтобы разбить их и постепенно разрушить. Обе системы имеют похожий тип оперативников: дипломаты, бизнесмены, студенты и местные жители китайского происхождения.

Для людей мой друг был представителем компании, занимающейся бизнесом, головная контора которой находилась в городе Чэнду в Китае. Он пользовался своим положением и за десять лет заработал состояние в миллионы долларов. Его успех частично достигнут за счет тайного статуса шпиона. Говорили, что в 1990-х гг., когда китайское правительство осуществляло контроль над людьми, оформляющими визу для работы за границей, все кто подавал документы, должны были пройти "политическую проверку", а затем пройти подготовительные курсы, если получали разрешение.

Цель такого инструктажа состояла в том, чтобы вложить в их ум установку — они должны жить в соответствии с местными законами и не вредить Китаю. Шпионские организации участвовали в этих курсах и подбирали из занимающихся кандидатов. Как только человека выбирали, шпионская организация сразу же проводила обучение и убеждала этого человека работать на них. Никто не знает, сколько людей приняло такие предложения, но можно предположить, что большинство занимающихся давали согласие при таких обстоятельствах.

В начале 1990-х гг. в Китае еще не проводилась политика открытых дверей, и большинство людей не думало о том, что работать шпионом на Китай является позорным, т.к. они годами подвергались коммунистической "обработке". На самом деле, многие люди гордились бы тем, что режим оказал им такое доверие. Даже если они понимали, что быть шпионом это нехорошо, не многие посмели бы отказаться из-за страха, что им вообще не позволят уехать из страны. К тому же, шпионские организации предлагали очень заманчивые условия, от которых было трудно отказаться.

Хороший пример того — мой друг. Шпионы из Генерального Штаба коммунистического Центрального военного комитета попросили его помочь в сборе политической и военной информации во Вьетнаме, когда узнали, что он продает оборудование для производства цемента. Во Вьетнаме большинством цементных заводов управляют военные — многие менеджеры являются военными. Выгода, предложенная шпионской организацией состояла в том, что он получит доход за свою деятельность и статус постоянного жителя Гонконга. Ему было трудно отказаться от таких выгод.

В результате в течение десяти лет мой друг занимался шпионажем в пользу офиса коммунистического Центрального Военного Главного Штаба во Вьетнаме. Позже он был замешан в расследование коррупции, в результате которого Цзи Дэшень, глава Главного штаба, ушел со своего поста и бежал в США. Мой друг до сих пор был бы шпионом, если бы он тоже не бежал в США, потому что чрезвычайно трудно выйти из шпионской организации, если ты начал работать на нее.

У меня никогда не было возможности спросить моего друга, какого рода информацию он предоставлял коммунистическому режиму, я только видел, что он хорошо работает. Ему было около двадцати лет, когда он приехал во Вьетнам, высокий, приятной наружности, хорошо говорит по-английски. Он даже встречался с несколькими высокопоставленными женщинами, включая дочь заместителя председателя Вьетнамского государственного банка, дочь вице-президента вьетнамской индустриальной компании и известную певицу из Сайгона. Он легко вошел в круг высших слоев общества с помощью своей сети, был принят заместителем премьер министра Вьетнама, а его бизнес стал очень прибыльным. Другие верили, что его [шпионская] работа осуществлялась только в целях бизнеса.

Мой друг сбежал в США и оставался там около года, после того, как были выявлены факты коррупции. Однако потом он вернулся во Вьетнам, чтобы заниматься бизнесом. Когда я был у него во Вьетнаме, он предупредил меня, чтобы я не участвовал ни в каких политических мероприятиях, иначе меня могут захватить шпионские организации. В качестве примера он рассказал об известном активисте демократе г-не Ван Бинчжане. Г-на Ван Бинчжана поймали и экстрадировали из Вьетнама в Китай, и в конечном счете, приговорили к долгому сроку тюремного заключения. Он предложил мне искать спасения в западных странах, т.к. в других коммунистических странах, таких как Вьетнам, небезопасно. По нашим разговорам я видел, что он все еще добросердечный и благородный человек, несмотря на то, что был шпионом. Поэтому в своей статье я не раскрываю его имени.



Чжан Мин. Великая Эпоха